Нужный человек
Осенью тысяча девятьсот сорок пятого года начали возвращаться домой воины. Первым приехал Алексей Горохов, младший брат Марии, потом возвратился старший брат Сергей. Прибыл в отпуск и Семён, младший брат Ивана. Всех радостно встречали, угощали, расспрашивали о пережитом, говорили о будущей жизни. Агриппина ждала и надеялась на возвращение своего мужа Ефима Поланчева, он приходил к ней, разговаривал, работал дома, только всё это происходило во сне. Действительность же оставалась сурова и неумолима – пропал без вести.
Спустя месяц приехал Николай, средний брат Марии, и вскоре демобилизовался старший лейтенант Фёдор, средний брат Ивана. Наконец родные увидели друг друга, почувствовали, как быстро летит время, все возмужали, военное лихолетье в каждом оставило отметины.
К Ермакову пришла директор семилетней школы Антонина Дмитриевна Иваненкова. Рассказала о строительстве нового здания школы на месте разрушенной, как с колхозниками месит ногами глину, хочет учить детей. Она была эвакуирована вглубь страны, работала там в колхозе, помогала фронту, как могла. Теперь решила стать кандидатом в члены партии. Секретарь парторганизации сельсовета посоветовал обратиться к Ивану Романовичу за рекомендацией.
Иван слушал учительницу, задавал вопросы, вспомнили её умершего мужа, родных. Иваненкова говорила, что война заставила почувствовать силу и организующую роль партии в борьбе с фашизмом. Земляк поддержал желание вступить в партию: «Вас, Антонина Дмитриевна, я знаю давно. Вы много сделали, воспитывая молодое поколение. За вас я ручаюсь». Взял тетрадь и написал рекомендацию.
В Орловский обком партии Ермакова вызвали для беседы, газетных работников не хватало. Поезд прибыл в Орёл вечером, Иван зашёл в отдел кадров. Дежурный сообщил, что заведующего отделом нет, но должен подойти. Люди заходили и выходили, посетитель сидел возле двери и думал, что ему хотят предложить? Появился человек в военной форме, прихрамывающий на одну ногу, подошёл и спросил:
– Вы, наверное, из Никольского района?
– Да.
– Хорошо, пройдёмте в кабинет.
Предложив присесть на стул, заведующий позвонил, вошла женщина, инструктор обкома. «Вот, Иван Романович, прибыл к нам на несколько дней. Выдайте талоны на питание в нашей столовой и проводите в общежитие», – распорядился заведующий. В общежитии обкома показали койку и сказали: «Ждите, вас позовут».
На следующий день позвонили.
– Говорит инструктор сектора печати Волчков. Это вы, Иван Романович, из Никольского района?
– Да, я.
– Зайдите в сектор печати, – попросил инструктор.
В кабинете за столом сидел полный мужчина, перед ним стояли три телефонных аппарата. Волчков не обратил внимания на вошедшего, продолжал разговор по телефону. Вроде бы небрежность, а на самом деле – один из способов произвести впечатление на окружающих. Закончив разговор, поздоровался и предложил присесть. «Вы до войны работали редактором районной газеты, думаем послать вас в одну из редакций. Возьмите комплект Никольской газеты и напишите обзор, как на её страницах освещается опыт передовиков. После этого позвоните мне».
Взяв подшивку газет, чистую бумагу и карандаш, Иван вышел из кабинета. В общежитии, сидя на кровати, просмотрел газеты, сделал пометки и записи, затем написал обзор. На следующий день, передав обзор Волчкову, Ермаков беседовал с заведующим сектором печати обкома партии.
– Пошлём вас, Иван Романович, на работу в Сосновскую редакцию. Правда, райцентр далеко от железной дороги.
– Ничего, я согласен.
Назначение редактором
Беседы в обкоме продолжались, Ермакова вызвали к секретарю по пропаганде Михайлину. Кабинет был большой, на полу дорожки, стол накрыт зелёным сукном. Увидев человека на протезе с костылями, Михайлин встал, подошёл и поздоровался, придвинув стул к столу, попросил присесть.
– Вы, товарищ Ермаков, хотите, чтобы вас направили секретарём в редакцию? Но мы пошлём вас редактором газеты в Дросково. Район компактный, телефонизирован.
– Я давно не работал редактором газеты, район не знаю, поработаю, познакомлюсь с руководителями хозяйств, тогда будет видно.
– С людьми познакомитесь быстро, человек вы военный. Газету вам придётся делать самому, числиться при этом секретарём нет смысла. В Дросково был редактор, газету выпускал такой, что и читать невозможно.
– Хорошо, поеду в Дросково, – согласился коммунист.
Получив в отделе кадров обкома направление, теперь уже редактор вернулся в Екатериновку. Рассказал секретарю парторганизации сельсовета и родным о назначении. Медлить не стал, вместе с женой, но без детей, выехал к месту работы. Прибыли на станцию Русский Брод, спросили, как добраться в Дросково? Помог мужчина с длинной седой бородой, объяснил: «До села двадцать пять километров, две подводы сейчас загружают лесом для стандартных домов, повезём брёвна и захватим вас с собой».
Длинна и ухабиста оказалась дорога, по сторонам раскинулись поля с высоким сухим бурьяном. Кое-где напоминали о войне окопы, ходы сообщений, блиндажи. Ермаков сидел на брёвнах, а жена и извозчики всю дорогу шли пешком. Женщина, управлявшая подводой, рассказала, что в Дросково много строений разрушено, учреждения разместили в соседней деревушке.
Иван с Марией пришли в райком, день был воскресный, конюх сказал, что первый секретарь Сканченко появится только завтра. Расположились под дикой яблонькой, росшей возле райкома, там и переночевали.
Рано утром подошёл Сканченко, взял направление и попросил подождать. В девять часов утра секретарь пригласил Ермаковых в столовую, ютившуюся в маленькой хатёнке. Распорядился, чтобы пока кормили без талонов. После завтрака пошли знакомиться с редакцией, всё размещалось в одной комнатке, хозяйка домика вместе с дочерью жили в сарае.
В углу комнаты стояла печатная машина «американка», опутанная шпагатом, у входа на скамейках лежали наборные кассы со шрифтом. В другом углу помещался столик, отгороженный фанерой. Секретарь редакции Михаил Прокофьевич Ларичев оказался уважительным человеком. Увидев инвалида, встал с табуретки, подал руку и предложил сесть на его место.
– Я слышал, что вы прибыли к нам на помощь?
– Да. Прошу познакомить с делами редакции и состоянием типографии.
– Дела у нас идут неважно, – сказал Ларичев.
Взял подшивку газеты «Путь к коммунизму» и подал Ермакову. Затем достал из-под стола, выпущенный несколько дней назад, экземпляр с ошибками в заголовке на первой полосе, за это сняли редактора.
– Почему так плохо сделаны оттиски? Многих букв совсем не видно, – спросил новый редактор.
– Печатная машина неисправна, а настроить некому.
Подошли к «американке», ею управляла молоденькая черноглазая девушка Зина Химичева. Она взялась за ручку машины, начала поворачивать маховик, как только тискальный барабан подошёл к основанию, колесо остановилось. Зина повернула маховик обратно, оттиск не получился. «Так печатать нельзя, – сказал Ермаков. – Машина исправна, надо только отрегулировать, правильно установить барабан. Вызовем механика».