Будни редактора
Секретарь райкома партии по кадрам Капырин вызвал Ермакова. «Надо написать статью о подъёме паров. Когда будет готова, принесите, я просмотрю». Редактор и секретарь редакции взяли сводку о вспашке паров, позвонили в машинно-тракторную станцию, обзвонили колхозы. Собрав сведения о передовиках и отстающих, конкретных задачах тракторных и полеводческих бригад, написали и отредактировали статью.
С готовым материалом Ермаков пришёл к Капырину, редактор думал, что секретарь проверяет его способности. «Читайте статью, – предложил Капырин, – я послушаю». Читали по абзацам, обсуждали колхозы и фамилии, упомянутые в статье. Выслушав, секретарь сказал: «Пойдёт». Ермаков понял, что третий секретарь райкома газетного дела не знает, и помощи у него вряд ли найдёшь.
На следующий день приехал механик из областной газеты «Труд», отрегулировал печатную машину. Первый номер газеты, за подписью исполняющего обязанности редактора, всем понравился. Старшая наборщица Анна Шалимова и печатница Зина Химичева ещё долго смеялись над тем, как они раньше «тискали» газету.
Привезли детей, Ермаковы разместились в сарае, где жила хозяйка хаты. Спали на подгороженной двери, в хозяйстве семьи имелись двухлитровый чугунок и белая ведёрочка, сделанная из американской консервной банки. Обед носили из столовой. При таком быте редактор наладил регулярный выпуск газеты, в ней освещались события по восстановлению разрушенного войной хозяйства, ударный труд людей.
В Дросково развернулось строительство зданий для райкома и райисполкома, начали собирать стандартные дома для служащих. Тем временем наступили холода, жить в сарае стало невозможно, и семья редактора разместилась возле русской печки, рядом с «американкой».
Днём постель выносили, чтобы не мешать работе типографии. «Что вы здесь мучаетесь? – пожалела Шалимова. – Переходите к нам на квартиру. В хате будет три семьи, как-нибудь разместимся». Ермаковы перебрались в квартиру наборщицы, на новом месте было тесно, пол земляной, зато теплее.
Редактора вызвали в обком партии на семинар. Первый секретарь спросил:
– Как, товарищ Ермаков, идут дела? Как устроился?
– Ничего, – ответил Иван.
– У него плохо с размещением редакции и типографии, – подсказал секретарь обкома по кадрам. – Всё ещё ютятся в крестьянской хатёнке.
– Позвоните секретарю райкома, скажите, чтобы завтра поместили редакцию и типографию в новый стандартный дом, – распорядился первый секретарь.
На бюро обкома Ермакова утвердили редактором газеты «Путь к коммунизму» Дросковского района.
Возвратившись из Орла, редактор увидел, что в помещении, выделенном для редакции и типографии, уже клали печь. Секретарь редакции, счетовод и уборщица носили кирпичи и глину, помогая печнику. Через три дня столик и печатная машина стояли в новом домике, сюда же перебралась и семья редактора. Помещение было маленьким, пришлось устроить спальню возле редакторского стола, Иван писал статьи и работал с газетой сидя на кровати. Для секретаря у стола поставили табуретку. Во время работы Мария с двумя детьми уходила на улицу, либо к соседям.
Череда событий
Неожиданно Ермаков заболел, поднялась высокая температура, лечиться положили в районную больницу, размещавшуюся в крестьянской хате. Когда Мария спросила, почему у мужа долго держится температура, врач объяснила: «Отравление организма свинцом, подействовала пыль от шрифта». Больного отправили в другую больницу, находившуюся в двадцати пяти километрах от райцентра. Опытный доктор поставила диагноз – миокардит (воспаление сердечной мышцы), причиной стала простуда. Тридцать девять дней лежал больной с температурой. Врач, пожилая женщина, говорила: «Иван Романович будет жить. Раз уж на войне спасли от смерти, мы обязательно вылечим, ведь ещё молод».
Агриппина, узнав, что брат лежит в больнице, прислала пятьсот рублей. Благодаря усилиям врачей, вере в собственные силы, больной начал выздоравливать. Весна вступала в свои права, снег растаял, кое-где пробивалась зелёная травка, Ермаков возвратился домой. В этот день его жена родила ребёнка. Первого сына в семье редактора назвали Валерием в честь знаменитого лётчика В. П. Чкалова.
В Дросково сменился первый секретарь райкома, к нему и пришёл Иван. «Семья моя увеличилась ещё на одного человека, теперь нас пятеро, а жить негде. Прошу выделить мне квартиру». Секретарь райкома и председатель райисполкома решили канцелярию райсобеса перевести в здание райисполкома, а освободившееся помещение отдать семье Ермакова. Наконец-то неустроенность закончилась, обрели своё жильё, но даже купать ребёнка было не в чем. Отец позаботился о новорождённом, купил в магазине корыто и ведро, чему Мария обрадовалась, ведь такие простые изделия тогда появлялись редко.
Однажды в редакцию зашёл подросток, рассказал, что учится в седьмом классе Дросковской школы. Достал из кармана два листка бумаги, подал редактору: «Вот я написал стихотворение, если можно, опубликуйте в газете». Школьником был Дмитрий Блынский. Редактор прочитал и поддержал подростка.
– Стихотворение опубликуем, пишите ещё в газету о жизни школы, учёбе, природе.
– Постараюсь, – обрадовался Дмитрий.
Стихотворение напечатали, отражение роли школы в воспитании молодого поколения продолжили публикациями статей учителя Блохина. Прислал стихотворение ученик Жерновской семилетней школы, это сочинение также напечатали. Потом с газетой в редакцию зашёл Блынский: «Напрасно вы опубликовали стихотворение ученика Жерновской школы, оно как следует не отработано, отдельные места плохо рифмуются». Ермаков организовал встречу двух школьников. Дмитрий критиковал коллегу за то, что тот мало работает над стихотворением, разговор закончился договорённостью ребят помогать друг другу, чаще писать в газету.
Единственным транспортом в редакции служил вороной конь без упряжи, его приютили рабочие типографии после освобождения Дросково от немцев. За животным ухаживал Ларичев, ездивший на коне верхом, домой, за несколько километров от райцентра.
Когда редактору требовалось поехать в колхоз, надевал протез, садился верхом на коня и отправлялся в путь. Наборщики типографии шутили: «Наш редактор едет на коне как Дон Кихот, только ростом поменьше». На машинно-тракторной станции предлагали обменять животное на трактор. «Нет, – противился редактор, – наш конь очень умный, верой и правдой служит инвалиду. Пустишь на поляну – щиплет траву, позовёшь – всегда приходит».
Ермаков состоял членом бюро райкома партии, поэтому его наравне с другими активистами часто направляли в село уполномоченным по заготовкам хлеба, картофеля, продуктов животноводства, подписке на облигации займа. На совещании уполномоченных настраивали на усиленную работу. Представитель министерства заготовок Добрянский требовал ускорить заготовку мяса, молока, яиц, шерсти. Заведующий райфинотделом Чугунов говорил об усилении сбора денег по займам, налогам, страховкам. Так что жители сёл постоянно находились под гнётом налогов и добровольно-обязательных пожертвований на облигации.